Сознанье, как шестой урок,
     выводит из казенных стен
     ребенка на ночной порог.
     Он тащится во тьму затем,
     чтоб, тучам показав перстом
     на тонущий в снегу погост,
     себя здесь осенить крестом
     у церкви в человечий рост.
     Скопленье мертвецов и птиц.
     Но жизни остается миг
     в пространстве между двух десниц
     и в стороны от них. От них.
     Однако же, стремясь вперед,
     так тяжек напряженный взор,
     так сердце сдавлено, что рот
     не пробует вдохнуть простор.
     И только за спиною сад
     покинуть неизвестный край
     зовет его, как путь назад,
     знакомый, как собачий лай.
     Да в тучах из холодных дыр
     луна старается блеснуть,
     чтоб подсказать, что в новый мир
     забор указывает путь.