Вослед за тем последует другой.
     Хоть, кажется, все меры вплоть до лести
     уж приняты, чтоб больше той рукой
     нельзя было писать на этом месте.
     Как в школьные года -- стирал до дыр.
     Но ежедневно -- слышишь голос строгий;
     уже на свете есть какой-то мир,
     который не боится тавтологий.
     Теперь и я прижал лицо к окну.
     О страхе том, что гнал меня из комнат,
     недостает величия припомнить:
     продернутая нить сквозь тишину.
     Звонки, звонки. Один другому вслед.
     Под окнами толпа, огней смешенье...
     Все так же смутно там, как ощущенье,
     что жизнь короче на один запрет.