В начале творческого пути Джон Ву мало чем выделялся на фоне прочих режиссёров из Гонконга, снимавших приключенческие фильмы – преимущественно о кунг-фу и на материале китайской истории. Но ведь известность-то пришла к нему в качестве, наверное, самого большого среди соотечественников приверженца западных эстетических принципов – и не только в современных по времени действия боевиках. Можно вспомнить и эпическую военную драму «Пуля в голове» /1990/, пронизанную хемингуэевско-ремарковскими мотивами. Тем неожиданнее его решение вернуться, хочется сказать, в лоно китайской культуры, хотя недоброжелатели кинематографиста могут заметить, что в данном случае это – попытка, пользуясь сложившейся модой, оживить собственную карьеру, пребывающую¹ в состоянии безнадёжной стагнации. Шутки шутками, а опыт оказался вполне успешным.

Конечно, сразу же бросается в глаза, что Джон Ву, некогда объяснявший журналистам причины отъезда за океан тем, что его фильмы «могут принести проблемы после 1997-го года», буквально излучает безоговорочную лояльность. Знаменательно, что полутора десятилетиями ранее «Роман о трёх царствах» Луо Гуаньчжона послужил основой для создания эпического телевизионного полотна. И в сравнении с «Битвой у Красной Скалы» даже прославленный «Герой» /2002/², где Чжан Имоу выразил всю признательность, на которую только способен честный художник и искренний интеллигент (не говоря уже о более сложном «Доме летающих кинжалов» /2004/),покажется безнадёжно диссидентским произведением. Чётко обрисованная авторами линия по строгому соблюдению идеологических норм не могла не привести к определённой (впрочем, приемлемой) декларативности и в обрисовке характеров ключевых действующих лиц, и в культурологической насыщенности.

Джон Ву чувствует себя как рыба в воде в размашистых боевых эпизодах, как раз потребовавших огромных затрат, CNY 553,6 млн. (порядка $80 млн.!), а также – привлечения грандиозной массовки в сто тысяч военнослужащих Китайской народной армии. Напряжённость, грамотно выдержанный ритм, включая филигранно введённые флэшбеки, мастерски переданное эпическое дыхание… Даже отдельным, привычным для Ву выразительным деталям, включая чуть изменённую (мечи в обеих руках – вместо скорострельных пистолетов) визитную карточку режиссёра, нашлось место! Вместе с тем следование заветам Сэма Пекинпа носит не столь ярко выраженный, как в упоминавшемся выше киноромане³, характер, не вызывая ощущение диссонанса. А главное, усилия авторов заслуживают искреннего уважения ещё и в том отношении, что жар суровой сечи всё-таки не становится самодовлеющим, оставляя место для глубокомысленного – в духе даже не конфуцианства, а легизма – осмысления законов Истории, когда отдельные, в том числе выдающиеся, личности кажутся пешками, перемещаемыми по шахматной доске самой Жизнью или Судьбой.


__________
1 – После ряда коммерческих да и художественных неудач.
2 – Оттуда, кстати, позаимствован актёр Тони Леун Чи Вай, воплотивший тогда образ Сломанного меча, хотя изначально на роль Чжоу Ю был утверждён Чоу Юн-Фат.
3 – Тем более – в «Говорящих с ветром» /2002/.