На высоком берегу Москвы-реки уходит в небо белый столп Коломенского храма Вознесения, состоящий из могучего крещатого основания и уникального по своей форме шатра, увенчанного небольшой главкой. Архитектурные детали этого памятника подчеркивают его стремительный подъем. Стройные пилястры по углам крещатого объема, острые «стрелы», зажатые в простенках, тройные ярусы килевидных кокошников в основании подымающегося над ними восьмерика призваны оттенить каменный шатер, покрытый ромбовидной сетью ограненных камней. Неторопливый ритм каменных аркад лестниц с площадками-рундуками и обходной галереи-гульбища, построенных несколько позднее, подчеркивает стремительный бег вверх архитектурных линий этого редкого по смелости и цельности сооружения.
И внутри Коломенский храм сохраняет все своеобразие своего внешнего облика. Те же пилястры украшают здесь углы тесных простенков. Они ведут глаз к полому объему восьмерика, завершенного стремящимся ввысь шатром. Внутри храм побелен. Умелое расположение окон создает своего рода игру света — от ослепительного ярко-белого до сильно затененного. Невольно обращаешь внимание на окна нижней крещатой части. Они попарно врезаны во внутренние углы стен. Это оригинальное расположение окон неожиданно обнаруживает всю мощь и силу стен.
Своеобразие и красота Коломенского храма Вознесения поражали и людей Древней Руси. «Бе же церковь та велми чудна высотою, красотою и светлостью, яко не бывало прежде сего в Руси», — записал летописец в год окончания ее постройки. Но о происхождении ее покоряющих архитектурных форм мы узнали лишь недавно. На страницах обнаруженной Синодальной летописи безвестный ее автор указал, что завершение храма шатром осуществлено «на древянное дело». Так еще раз была подтверждена тесная взаимосвязь дерева и камня в зодчестве Древней Руси.
На восточной стороне галереи-гульбища расположен трон. Под облицовкой XIX века обнаружены остатки древнего седалища. Его ножки выполнены в виде львиных лап, а у подлокотников помещены сочные декоративные детали растительного орнамента, вытесанные из белого камня. Отсюда некогда московские цари любовались ширью поймы реки, ее лугами и далекими синевшими на горизонте лесами. И сейчас, когда неузнаваемо изменился пейзаж, невольно остановишься здесь под сенью древних стен, захваченный ширью раскрывающегося родного ландшафта!

© М.А. Ильин, Москва, «Искусство», М., 1970 г.